Очень странно они устроены, эти троектории.
Есть люди, которые всё время ищут лёгких путей. А кто не ищет, скажете вы. Все, конечно, ищут. Но если есть договорённость или некая система, в которой хочется существовать, то нельзя вдруг придумать, что тебе неохота, и пытаться в этой системе остаться, назначив виноватого. Есть люди, которые посвятили жизнь тому, чтобы выяснить, кто виноват. Ну, и этот некто совершенно виноват в том, что они не учились, не поехали, не решились, потеряли, игнорируются. Беда-то не в том, что всё это произошло, а в том, что они ждут, что их сейчас пожалеют и возьмут обратно, а они уже выпали. И страшно возмущены, возмущены до мести, за то, что с ними не делят этот поиск выноватых и не верят их отговоркам. На работе не продвинули потому что вон тот плохой и меня подсидел. Ага. А ты аттестацию прошёл? Нет. Но он меня подсидел, пожалейте. Или: денег нет, помогите жить. А что ты сделал, чтобы они у тебя были? Ничего, но вы мне помогите. Почему? Никто не знает. И обижается, если не помогают. Или проспал, забыл, да просто не умеет! Но когда это сказать вслух, ты сразу враг. Не он проспал, а ты гад. Не он не умеет, а ты безжалостный. Мне на таких везёт, а гнать надо ссаными тряпками.
Некоторых вообще никогда не встречаешь, даже если хочется, А иных даже по два раза на день!
Бар, конечно, город небольшой, но так чтобы регулярно, а иногда и дважды в день - это удивительно. Иногда такое и в Москве бывало, в один день в метро в разное время на разных станциях видела одного и того же человека. Вот, зачем?
Ещё бывают такие, которые всегда жужжуат, желательно прилюдно, если у тебя какие-то затруднения. Обожают твои затруднения, сопереживают. Потом, когда всё у тебя хорошо, их нет. Потому что жужжать не о чем. Вся жизнь в жужжании и рекламировании этого жужжания. Дальше этого дело-то никогда не идёт. И тоже, страшно удивляются и оскорбляются, когда им это сказать. Нельзя о таком говорить, надо принимать жужжание, а лучше ещё за него и благодарить. Одна такая всё жужжала, и особенно захотела как-то приехать подребезжать, когда были третьи лица. А я сказала, что не надо приезжать, надо ехать, когда просят или приглашают. Уж лет 10 не разговариваем.
Такие дела.